Какие налоговые риски характерны для предприятий и как их можно минимизировать? Читайте в интервью Альбины Губайдуллиной, партнера АНП Зенит, руководителя практики структурирования бизнеса, кандидата экономических наук, доцента кафедры финансового учета Казанского (Привожского) федерального университета, лауреата конкурса «Лучший бухгалтер России».
– Альбина Рамилевна, как Вы полагаете, что является залогом успешной карьеры?
– К сожалению, выпускники ведущих экономических вузов часто весьма смутно представляют себе открывающиеся перед ними карьерные возможности. Я убеждена, что планировать карьеру и искать свой путь нужно начинать, будучи студентом: это дает возможность пробовать и ошибаться, а также получить лучшие предложения по окончании института.
Я начала работать бухгалтером в крупной строительной организации еще во время обучения в магистратуре Казанского государственного финансово-экономического института. Окончив обучение, я осталась преподавать на кафедре финансового учета. Затем поступила в аспирантуру, выбрав весьма провокационную тему диссертационного исследования «Профессиональное суждение бухгалтера как инструмент формирования достоверной финансовой отчетности», в то же время продолжала осваивать практическую сторону профессии.
– В чем заключается провокационность Вашего исследования?
– Многие считают, что профессия бухгалтера стандартизирована, строго регламентирована и не подразумевает свободы мышления. Однако, на мой взгляд, в бухгалтерском учете всегда есть место творчеству, в том смысле, что нормативными документами ставится задача, которую требуется решить, а решение этой задачи возлагается на бухгалтера, который должен сделать сам процесс как можно более системным.
Амар Бхиде, профессор Школы права и дипломатии Флетчера при университете имени Чарльза Тафтса, утверждает: «Без независимого, самостоятельного мнения, учитывающего особенности каждого конкретного случая, не может быть не только индустрии высоких технологий, но и вообще всей динамичной экономики».
Так, в современной экономике, будь то финансовый сектор или инновации, люди должны иметь самостоятельное профессиональное суждение и нести за него ответственность, рассматривать и оценивать каждый конкретный случай в отдельности, проявляя личную инициативу.
Когда ты постоянно находишься в процессе решения той или иной проблемы, работа становится творческой и разнообразной. При этом надо очень много знать, читать, быть в курсе всех событий, тем более что в нашей стране законодательство меняется регулярно. Особенно это касается налогообложения. Поэтому с течением времени я решила особое внимание уделить вопросам оптимизации налогообложения и структурирования бизнеса.
– Чем Вы занимаетесь в настоящее время?
– Я являюсь партнером юридической компании АНП Зенит, руковожу практикой структурирования бизнеса. Мы занимаемся разрешением налоговых споров, выстраиваем систему налоговой безопасности компаний, оцениваем налоговые риски, которые в ходе налоговой проверки могут привести к значительным доначислениям. К тому же часто бывает, что в ходе налогового аудита нами выявляются значительные переплаты. Бухгалтер либо осторожничает, либо не знает о возможности использования льгот, и возникают резервные «налоговые подушки», которые можно вернуть из бюджета либо использовать в дальнейшем.
– Государство может что-то вернуть?
– Конечно. Обоснованные налоговые переплаты можно либо вернуть из бюджета, либо зачесть в счет будущих платежей, либо оставить как резервную «подушку налоговой безопасности», которая в случае налоговой проверки позволит снизить доначисления.
В нашей практике был случай, когда выявленные в ходе аудита неучтенные расходы мы отразили в возражениях на акт проверки. Часть расходов признала сама инспекция, часть – управление. Правомерность принятия остальных расходов подтвердил суд. В результате для предпринимателя выездная проверка закончилась не недоимкой, а возвратом переплаты из бюджета.
– Много разговоров ведется о налоговой оптимизации. Где ее грани? Какую черту лучше не переступать, чтобы не попасть под наказание?
– Эта грань действительно очень тонкая… На этот счет можно бесконечно долго дискутировать, но если исходить из практических соображений, то ответ надо искать в постановлении Пленума ВАС РФ № 53. Следует четко разделять ситуации налогового планирования и налогового мошенничества. Последнее – это ситуация, когда никакая хозяйственная деятельность в принципе не ведется, а создается исключительно ее видимость.
То есть если в той схеме, которую применяет компания, нет деловой цели, хозяйственной задачи, то это будет рассматриваться как уклонение от уплаты налогов, злоупотребление различными юридическими конструкциями. При соответствующих размерах оно может быть квалифицировано и как налоговое преступление.
Поэтому к вопросам оптимизации нужно подходить профессионально. Прежде чем полагаться на советы из «сборников самых проверенных налоговых схем», подумайте, чем это может обернуться для вас в будущем.
– А в чем заключаются риски непродуманной налоговой оптимизации?
– Нам известны случаи, когда невыверенность позиции и плохая подготовка к делу приводили к отрицательному результату – необходимости уплатить десятки и сотни миллионов, банкротству, уголовному преследованию руководителей и учредителей.
Кроме того, сейчас налоговые долги компаний с легкостью взыскивают с директоров и собственников за счет их личного имущества, с применением механизма субсидиарной ответственности. От этого не спрячешься и не убежишь.
Чтобы качественно защитить свои интересы, надо знать и использовать все предусмотренные законом возможности. Понимание тонкостей проведения налоговых проверок, поведения проверяющих, отработанная стратегия ведения налоговых споров и четкая специализация позволяет добиваться отмены несправедливых решений налоговых органов.
– Какие налоговые риски сегодня наиболее актуальны для предприятий?
– Во-первых, государство серьезно взялось за «однодневки» и налогоплательщиков, которые работают с такими компаниями. С тех пор как Федеральная налоговая служба стала пользоваться программным комплексом АСК НДС-2, который в автоматическом режиме сопоставляет декларации всех компаний, налоговый инспектор видит всю цепочку контрагентов у себя на компьютере. Раньше выявить «слабое звено» в цепи (то есть «однодневку») могли лишь при выездной налоговой проверке либо при возмещении НДС. Теперь это в прямом смысле дело техники.
Другим особо контролируемым моментом со стороны налоговых органов является манипулирование ценами между взаимозависимыми лицами с единственной целью – уход от налогов, что также не остается безнаказанным.
Кроме того, значительное количество налоговых споров связано с «дроблением» бизнеса в целях снижения налоговой нагрузки и возможности использования специальных налоговых режимов.
В этой связи оценка жизнеспособности тех или иных методов налоговой оптимизации на стадии планирования сделок (а не тогда, когда на руках уже акт налоговой проверки) позволяет усилить правовую позицию компании, а при необходимости – вовремя скорректировать либо пересмотреть модель налогового планирования.
Споры о необоснованной налоговой выгоде остаются самыми многочисленными и сложными в налоговом праве. Сложными в первую очередь потому, что отсутствуют четкие критерии, когда налоговая выгода является обоснованной, а когда нет; как должен предприниматель проверять своего контрагента, чтобы не отвечать за него впоследствии.
В 2016 году больше 80% дел рассмотрены в пользу налоговых органов.
– Почему же так происходит?
– Причина первая: рост технической оснащенности налоговых органов, позволяющей в два счета выявлять подозрительные операции и собирать доказательственную базу, а также повышение квалификации сотрудников налоговых инспекций.
Причина вторая: игнорирование судами на местах сформированных ВАС РФ правовых позиций (после упразднения последнего); пробюджетный уклон судебных решений.
Причина третья: пассивная позиция самих налогоплательщиков («налоговый орган не доказал», «мы не должны отвечать за поставщика», «у нас есть накладные и счета-фактуры, большего Налоговый кодекс не требует»).
– Можно ли минимизировать налоговые риски, по Вашему мнению?
– Необходимо уделять еще большее внимание сбору и хранению доказательств реальности операций, поскольку в марте 2017 года ФНС России выпустила письмо, в котором ориентирует налоговиков уйти от доначислений за формальные нарушения и проверять операции на реальность. Причем делать это нужно еще на стадии заключения и исполнения договора (а не во время налоговой проверки). В зависимости от предмета и специфики договора пакет документов будет различаться.
При поставке товаров (материалов, оборудования) – это доказательства транспортировки, принятия на учет, хранения и дальнейшего использования.
При выполнении работ – доказательства наличия у контрагента квалифицированных специалистов, техники для выполнения работ; согласования кандидатуры субподрядчика с заказчиком работ; фиксация въезда техники, специалистов субподрядчика на стройку.
При выполнении услуг – подробные отчеты, результаты услуг (макеты, чертежи, презентации, фотографии), доказательства использования результатов услуг в деятельности компании.
Общими для всех ситуаций является деловая и претензионная переписка с контрагентом (в том числе электронная).
Не лишним будет зафиксировать (например, в служебной записке сотрудника отдела закупок) причины выбора именно этого поставщика. Например, более выгодные условия поставок (низкая цена, быстрые сроки, отсрочка платежа), уникальный ассортимент; рекомендации партнеров, требования заказчиков. И обязательно сохранять все коммерческие предложения, визитки, объявления, скриншоты с сайта компании, протоколы встреч.
Лишь при должной подготовке у компании остается шанс ответить на претензии.
– Как, по Вашему мнению, будет развиваться налоговая политика РФ в ближайшие годы?
– Налоговые новации всегда означают перераспределение бремени налогообложения и потому вызывают ропот и недовольство определенной части общества. Бизнесу для устойчивого развития нужны стабильность и определенность. Но, по всей видимости, налоговую систему в ближайшие годы ожидают серьезные реформы.
В Минфине обсуждается повышение НДФЛ до 15%, из которых 6–8 процентных пунктов требуется направлять в федеральный бюджет. Повышение НДФЛ компенсируется снижением нагрузки на работодателей – с 30 до 21% ставки страховых взносов, с одной стороны, а с другой – перераспределение планируется произвести путем увеличения ставки НДС с 18 до 21-22%.
Выиграет от маневра, в котором уменьшаются взносы и растет НДС, в первую очередь, сельское хозяйство (снижение нагрузки на 40%), бюджетный сектор (около 30%) и госуправление (28,4%) (по расчетам Минэкономразвития России).
Кроме того, чиновникам предстоит определиться с дальнейшей судьбой налоговых спецрежимов. Ранее законодатели неоднократно высказывались по поводу возможной отмены УСН, ЕНВД и других форм. Эксперты скептически относятся к подобному подходу, подчеркивая значимость малого и среднего бизнеса для восстановления экономики. На данный момент власти еще не определились с вариантами функционирования спецрежимов в 2018 году.
– Сейчас едва ли не каждый вуз готовит юристов. Как обстоит дело с выпускниками? Легко ли вам находить нужные кадры?
– Налоговая специализация предполагает наличие знаний во многих смежных областях. К сожалению, не во всех вузах, готовящих юристов, уделяется должное внимание налоговому праву. В результате выпускники откровенно побаиваются налоговых дел.
Получается, что проще финансиста обучить выступлениям в суде, чем объяснить юристу сущность НДС. У большинства наших сотрудников два образования: финансовое и юридическое. Выискиваем талантливых студентов и взращиваем «звездочек».
Параллельно с профессиональным развитием наша команда занимается и развитием личным, совершенствуя коммуникационные возможности и личные качества. Например, у нас есть своя библиотека, в которой больше 200 отличных книг: по личностному росту, публичным выступлениям, тайм-менеджменту, управлению. Чтение книг, а также участие в тренингах и семинарах, например, Владимира Тарасова, Игоря Манна, Радислава Гандапаса помогает «зарядиться», находить нестандартные решения.
Беседовала
Маргарита Подгородова
Источник: Журнал «Налоговые известия РТ» №15-6 (август) 2017 года
